Еще один попаданец. Часть 2 [СИ] - Вячеслав Сизов

В ресторане за столиком меня уже ждал Сергей. И ждал не один, а в компании наших милых дам Иры и Софьи. Они были прекрасны в своих однотонных и строгих платьях с коротким рукавом. Извинившись за опоздание, я к ним присоединился. Пили коньяк и шампанское. Танцевали под оркестр, исполнявший модные шлягеры. Было достаточно легко и весело. Девушки рассказывали о гастролях Минского театра оперетты. Чей спектакль “Небесные ласточки” сегодня шел в городском театре. Мы делились впечатлениями о службе, вспоминая веселые шутки и розыгрыши. Вопрос войны и слухов все старательно обходили. Зал был полон гуляющим военным сословием. И не только советским, хватало и немцев в форме вермахта. Многие из наших командиров были уже “навеселе”, и постоянно заглядывались на наших девушек. Наиболее активные подходили к ним с предложением потанцевать. Но наши девчата стойко держали оборону. Из — за того что им приходилось отказывать желающим мы в ресторане надолго не задержались. Набрав с собой выпивки и закуски, переместились к Сергею на квартиру. Веселье продолжилось здесь. Танцевали по патефон, пили в меру…. Были жаркие объятия, обещания ждать, любить и верить в будущую встречу…. Задерживаться надолго они отказались. И около 23 часов девушки собрались и покинули нас, сославшись на свои дела. А еще они попросили их не провожать. Так мы остались совершенно одни представленные сами себе. Что делают мужики, когда такое случается? Правильно трезвеют и ведут заумные разговоры о службе и превратностях судьбы. Я достал глушитель, и подарил Сергею, показав как им пользоваться. Обсудили обстановку в городе и округе. В принципе все было ясно. По тревоге ему надо было быть в штабе полка. А если это не получится, то отступать к Жабинке и Кобрину на соединение с остальными ротами полка. Я ему сказал, что в случае чего он может рассчитывать на наш лесной лагерь и объяснил как найти закладку с продуктами и боеприпасами. Наш разговор прервал посыльный, присланный из полка за Сергеем. Обнявшись на прощание, мы расстались с надеждой на будущую встречу. Насколько я помнил, командованию 60 полка НКВД удалось вырваться с частью бойцов из Брестской ловушки, и оно смогло собрать свои подразделения в один кулак. Дай бог Сергею удачи, чтобы это случилось вновь, и он был среди тех, кому повезло. А мне пора в крепость.

Я шел по затихающему ночному городу, и мои шаги тонули в напряженном ожидании им утра. Темнота окутывала все вокруг, заставляя идти тише и не шуметь. Народ и облака на небе забылись во сне. Спалось, правда, не всем. Вон на перекрестке группа товарищей в количестве трех человек нарисовалась. Один из них залез на столб и что-то там правит под громкие и одобрительные возгласы стоящих внизу. Говорят кстати на польской мове. Блин, да они провода режут. Совсем мои мозги расплавились. Это же диверсанты, а я тут нюни развел окрестности наблюдая. Пройти мимо нельзя. Да и не дадут. Помощи не дождешься, придется действовать самому. Отступив в темноту ближе к забору, достал револьвер и надел на него глушитель. Говорите, металла хочется ну что ж будет вам металл. Простите что не так много. Выйдя на проезжую часть, я пошел в их сторону, спрятав руку с револьвером за спину. Работа у парней спорилась, уже несколько проводов свисало со столба. Заметив меня, парни сначала дернулись, а затем успокоились и сказали что-то смешное для себя. Я тоже шутки люблю и поэтому стрелять начал практически в упор, с дистанции около пяти метров вгоняя по пуле в каждого из стоящих. Они, похоже, даже и не поняли, что их убивают. Сопротивления оказать никто не успел. Лишь тот, что висел на столбе, пытался достать меня, кинув, что-то тяжелое типа ножа. Но промахнулся и упал на землю с тяжелым шлепком, присоединившись к остальным. Сместившись в сторону, осмотрелся вокруг, больше вроде никого не было. Тихо, только где-то вдалеке по улице стукнула дверь. Проконтролировал трупы и быстро осмотрел их. А ведь это не поляки. Переодетые в гражданку немцы. Ну, здравствуй Бранденбург -800, вот где пришлось встретиться. Выдали их жетоны, висевшие на шее. Что ж их жетоны мой законный трофей, такой же как и оружие. У парней с собой были пистолеты и ножи, неплохие кстати. Ну а мне все в хозяйстве сгодится. Дальнейший путь в крепость прошел без происшествий и приключений. Чем ближе к крепости, тем чаще встречались бойцы и командиры, спешащие к себе в казармы к своей судьбе.

Свидетельство гауптмана Вальтера Лооса 45-я пехотная дивизия 132-й пехотный полк (РИ)

“…Половина реки Буга принадлежала нашему правительству, половина — Советскому Союзу.

Между тем мы получили команды — с наступлением сумерек вечером 21.06 начать выход в точно разведанные и заранее расписанные исходные районы, сосредоточение на исходном положении и приведение в готовность должно было быть закончено к 24 ч.

Когда роты стояли готовыми к выступлению на свои занимаемые по тревоге позиции, командирами оглашался призыв фюрера к своим солдатам о борьбе с большевизмом, грозящим нашей империи, — о том, что эта борьба должна вестись вплоть до полного уничтожения противника. Теперь больше не было никаких сомнений! Это означало войну против Советского Союза.

Выход на исходную позицию происходил без происшествий. Лениво струился Буг, имевший только умеренный уровень воды, на его темных волнах лежал лунный свет. Начало нападения было установлено на 03.15 ч.

Медленно продвигались стрелки часов. Штурмовые группы лежали на берегу очень плотно, готовые к прыжку со своими надувными лодками.

За ними — штурмовые роты, тесно набитые в окопы, выкопанные в течение предшествующих недель вплоть до вчерашнего дня специально выделенными группами рабочих. Между ними, иногда примыкая вплотную — штабы, огневые позиции тяжелого оружия пехоты, резервов, снова штабы и резервы, огневые позиции артиллерии и реактивных установок, имевших гораздо более примитивную форму, чем сегодня.

Затем следовали исходные районы танков, различные аэродромы истребительных авиационных эскадр — на много километров в глубокий тыл все было готово броситься к врагу в приказанное время. Особенное и трудноописуемое чувство ощущать себя отдельным человеком посередине настолько сильно сжатого, но, однако, тонко продуманного механизма”.

21 июня 1941 года на приеме у Сталина в Кремле побывало 11 человек (двое побывали дважды) (из сборника документов “1941 год”, т.2) (РИ).

События последних дней сложились в кризис, связанный с Германией. И все они были вызванные им на совещание.

1. Молотов 18.27 — 23.00 заместитель Председателя Совнаркома, нарком иностранных дел.

2. Воронцов 19.05 — 23.00 капитан первого ранга, военно-морской атташе советского посольства в Германии.

3. Берия 19.05 — 23.00 заместитель Председателя Совнаркома Союза ССР, нарком внутренних дел

4. Вознесенский 19.05 — 20.15 председатель Госплана СССР

5. Маленков 19.05 — 22.20 секретарь ЦК и член Главного Военного Совета.

6. Кузнецов 19.05 — 20.15 адмирал Флота СССР, Нарком Военно-Морского Флота

7. Тимошенко 19.05 — 20.15 Маршал Советского Союза. Народный Комиссар Обороны Союза ССР

8. Сафонов 19.05 — 20.15 начальник мобилизационно — планового отдела Комитета Обороны при СНК СССР

9. Тимошенко 20.50 — 22.20 Маршал Советского Союза. Народный Комиссар Обороны Союза ССР

10. Жуков 20.50 — 22.20 генерал армии Начальник Генерального Штаба

11. Буденный 20.50 — 22.20 Маршал Советского Союза, 1-й заместитель Народного Комиссара Обороны

12. Мехлис 21.55 — 22.20 Главного политического управления РККА

13. Берия 22.40 — 23.00 заместитель Председателя Совнаркома Союза ССР, нарком внутренних дел

Последние вышли 23.00

На совещании прошло обсуждение и подготовка Тимошенко и Жуковым директивы округам о приведении войск в полную боевую готовность и готовности дать отпор агрессору. Кроме того были выслушаны предложения о мерах, которые необходимо предпринять в связи с ожидаемыми событиями. После этого Тимошенко и Жуков покинули кабинет Сталина. Они направились в наркомат для передачи директивы в войска… До начала войны оставалось около 5 часов.

… Для передачи директивы требовалось не более 1 часа. Десятки и сотни тысяч жизней советских граждан, мирно спящих в своих домах, казармах в ближайшие часы могли быть спасены. Поднятые по тревоге воинские части могли покинуть пункты дислокации и занять оборонительные позиции. Встретить врага во всеоружии. История могла быть изменена. И пойти по совсем другому пути. Но этого не произошло…

Слова. И дела. (РИ) (без авторских комментариев, им только выделено указание времени, а выводы пусть делает читатель).

Из воспоминаний адмирала Н.Г. Кузнецова, тогдашний Нарком Военно-Морского флота СССР: